Питомник. Череда лиц, рук, запахов. Слова.
Вальтер, Вальтер, Скотти - абсолютно скотские имена, данные в честь какого-то там писателя, всегда резали слух Вернеру. Хозяин, счастливый обладатель породистого пса и алкоголизма, долго не протянул: собаку переправили родственникам в Улье, где новые хозяева пса переименовали и не забыли о предназначении породы. Ты - охотник. Весомая фраза для амбициозного, внимательно за всем наблюдающего молодого зверя, который оказался в новом для него мире: более мрачном, чем прошлый, но и более стабильный. Важный. Наконец-то.
Вернер всю жизнь свою мечтал об этом, жаждал этого - признания его важности, величия, необходимости для Дела, именно так, с большой буквы. Пёс мгновенно уяснил, в чем его новая задача: новый хозяин был сотрудником службы отлова беспризорных животных с таким странным, несколько гротескным и ироничным названием. Енотовцем быть - это некая честь для меня, - решил тут Вернер и с прошедшими годами только утвердился в этом мнении. Он видел, что енотовцы способны изменить картину самого города, изображение того, как все окружающие видели Улей, воспринимали его. Для Вернера это было олицетворение власти: воздействие не только на его сородичей, но и на людей, тех самых, что "венцы природы".
К двуногим он относился со стоическим терпением. Они были необходимыми винтиками, запускающими механизм работы отделения «Спящего Енота». Приходилось мириться с ошейниками, с графиком, с прочими формальностями, которые, на самом деле, внешне спокойного и самоуверенного пса доводили до белого каления. Чем старше он становился, тем яснее понимал, что средоточие настоящей власти, возможности что-то изменить и наконец отделаться от человека как важной составляющей его Дела - это место координатора.
Но, увы, формальности были таковы, что даже тонкие и искусные хитросплетения слов и интриг Вернера ни к чему не приводили. Здесь важно было только время. Только оно. Ну и, конечно, эффективность работы главы служба.
Здесь Вернер обычно вскидывал вверх брови выразительно, улыбался тонко и подчеркнуто вежливо, с покоряющей кротостью замечал: глава скоро промахнется. И он действительно промахнулся.
Закрутилась череда бумаг. Следовало сменить главную ищейку службы, а с нею и отправить в отставку человека, если тот не соберется взять нового питомца. Такого обычно не случалось. Вернер ждал. Он пока что был еще терпелив. Настолько, что сам себе напоминал каменную невозмутимую статую.
И дождался. Хозяин пришел вечером подвыпивший - Вернер насторожился, такого не бывало, - потрепал пса по голове и объявил, что теперь они головой отвечают за «Енота» и спокойствие жителей города. И отправился отмечать с женой дальше. А Вернер остался. Молча и задумчиво рассматривал он противоположную стену, ощущая, как нечто злое щерится внутри него, запуская свои когтистые лапы в самую глубь его сознания: он был доволен, очень доволен; впрочем, нет. Он был счастлив.