Тив кружил над свалкой. Он был зол, рассержен и абсолютно точно вне себя. Родился бы он покрупнее, хотя бы размером с ворону, кому-то точно пришлось бы несладко. Будучи же мелкой птичкой, он никак не мог выпустить пар, оставляя ярость закипать где-то глубоко внутри.

Причина его гнева была до ужаса проста: Фантом, всё Фантом виноват! Ти не видел его уже около месяца, и если сначала он просто думал, что у дога снова наступил один «сложных периодов», когда за нахождение ближе, чем на расстоянии пары метров можно было оказаться под угрозой смерти, то теперь начинало казаться, что пёс попросту его избегает и игнорирует. Поползень был приспособлен к работе в паре, сам по себе ничего особого собой не представляя, потому этот месяц превратился в месяц полного бездействия и одиночества.

Когда-то давно они заключили договор, обещали друг другу, что останутся вместе несмотря ни на что. Так что же это, Фантом больше не держал старых обещаний? Вору казалось, что они оба нуждались в этом партнёрстве, какой-то стабильности в бурлившем и пенившемся океане города. Неужели… неужели он больше не был нужен аргентинцу?

Всё утро Тив провёл, мотаясь по Улью и расспрашивая горожан, даже совершенно незнакомых и, как ему раньше казалось, неприметных: «Здравствуйте, да, погодка что надо, меня тоже сегодня прогнали из кормушки, да, это ужасно, все эти смерти такие таинственные, нет, я не из культистов, вы что, ха-ха, разве я на них похож, кстати, а тут пёс не пробегал, белый такой, унылый или злобный, нет, не енотовец, енотовцев мне не надо, ладно, всё равно спасибо, всего хорошего», — и так по кругу, раз за разом. В конце концов, одна, как ему показалось, совершенно сумасшедшая крыса сказала, что слышала от какого-то своего дальнего родственника пару минут назад, что на свалке собралась  кучка собак криминального вида. Поползень подумал, что его друг вполне подходил под это описание.

И вот, он был здесь.

Одного беглого взгляда на собравшихся в достаточно нелицеприятную компанию псов хватило, чтобы понять: Фантома среди них не было и быть не могло. Но, даже так, ситуация заинтересовала Ти. Пару раз он вскользь видел эти бандитские морды — профессия обязывала, — но не мог сказать, что знал их. Они ему не слишком нравились, и это с учётом того, что у него незнакомцы по умолчанию вызывают неприязнь или презрение. К тому же, они ещё и окружили своего бедного сородича (или не сородича? Тив не слишком разбирался в этом) с очевидно недобрыми намерениями.

Не то, чтобы у вора обострился героизм или чувство святого долга, просто спасённая жертва разбойников — отличное начало для его биографии как исторической фигуры с большой буквы. Прекрасно осознавая, что в одиночку он был способен разве что стать закуской для этих бугаёв, Тив решил хотя бы попытаться отыскать подмогу в округе. «Кажется, я сегодня обречён на вечные поиски», — думал он, возвращаясь к высматриванию теперь уже не только Фантома.