«Пройдите мимо нас и простите нам наше счастье».
У Катарсиса, сопливого ещё щенка, менталитет видавшего виды старика, хорошенько потрёпанного жизнью. Он не любит шумность и суетливость остальных щенков, ему хорошо наедине с собой. Наверное, это очередная ирония судьбы, но его забирают одним из первых вопреки ожиданиям.
В новой семье ему неуютно. Его упрямая своенравность не даёт Катарсису подчиниться людям, выполнять команды по их требованию, а не по собственному желанию. Он забирается в кровать с грязными лапами, ворует еду со стола и вещи из корзины с грязным бельём. Терпению хозяев приходит конец, и они перестают держать пса дома: покупают конуру, тяжёлую цепь и сажают его на улице. Он не выказывает особого недовольства и как-то сам по себе превращается в грозного охранника, без нужной дрессировки. Ему нравится отпугивать случайных и неслучайных прохожих от дома; выглядеть угрожающе – всё же его настоящее призвание.
Первого человека, отважившегося пролезть на чужую территорию, Катарсис не загрызает только благодаря своевременному вмешательству со стороны. После он чувствует страх, прослеживающийся в хозяевах. Выходя из дома, они стараются держаться от пса как можно дальше, кормить реже, с неохотой. Они не знают, что у него в голове, теряются в догадках, что он выкинет в следующий раз. А неизвестность пугает больше всего. Как и осознание того, что у них нет над ним ни малейшего контроля.
Год спустя у людей появляется ребёнок. Потенциальный интерес для Катара он обретает ещё через год, когда начинает ходить подозрительно близко. Катарсис смотрит на него, пристально сощурившись, ожидая, нарушит ли ребёнок нейтралитет, но не предпринимает ничего первым. К счастью, родители всегда оказываются рядом вовремя, в суматошной панике подхватывая отпрыска и унося его подальше от злой собаки. До тех пор, пока однажды не оказываются заняты чем-то поважнее.
Катарсис любит кости. Они достаются ему достаточно часто, чтобы не впадать в тоску, и достаточно редко, чтобы не надоесть в скором времени. За оглушительным хрустом, раздающимся, когда он перегрызает её надвое, он совсем не слышит приближающиеся шаги. Когда в его поле зрения появляется рука, тянущаяся к его кости, Катар закономерно огрызается на вора, вскакивает и готовится защищать свою собственность от посягателей. На какофонию из громкого рыка и не менее громкого детского плача сбегаются хозяева. Наконец-то.
Через несколько дней после этого он стоит в лесу и смотрит вслед уезжающей машине. Не сказать, что он слишком этим расстроен. Катар не бросается за бывшими хозяевами, но, наоборот, разворачивается и бредёт в противоположную сторону. Крутые жизненные повороты он встречает с завидной хладнокровностью, граничащей с безразличностью.
Едва приноровившись к дикой жизни, Катарсис натыкается на город. Не преминув обосноваться неподалёку, он обживается и привыкает к новым условиям. Как ни странно, Улей влияет на него более чем благоприятно: сглаживает острые углы, успокаивает, делает более сносным. Настолько, что вскорости Катар обзаводится собственной семьёй. Всё идёт замечательно до тех пор, пока его избранница не умирает мучительной смертью от какой-то болезни, сгорев на глазах за несколько дней. А потом их дочь становится жертвой бессмысленного убийства, найденная в переулке с разорванной глоткой. Дети в смятении разбегаются от отца куда глаза глядят, не желая более оставаться в «проклятом» городе, а сам он остаётся здесь, пустив уже корни.
Главный приоритет для Катарсиса в происходящих смертях. Ему кажется, что случаются они не просто так. А ещё ему кажется, что если он дойдёт до сути, то его не будут больше преследовать мёртвые взгляды с застывшим немым укором.