- Да уж, погода сегодня отвратительная. Треклявый дождь смывает след быстрее, чем он появляется, так что смысла за кем-то или чем-то гоняться нет. Увы, придётся на время пригвоздить себя к земле и обождать ненастье. Ты ведь можешь это сделать, да? Хех, ладно-ладно, не хмурься, я верю, что ты сможешь посидеть на месте дольше минуты. А чтоб сидеть было не скучно, позволь старику потешить тебя байками из жизни. Так, глядишь, и время пролетит быстрее.
Что ж, малышка, хочешь верь, а хочешь нет, но я тоже когда-то был юным и неопытным, мелюзгой, что под ногами мешается. Да и не всю жизнь я странствовал по земле, был пару лет и домашним. Ну, вот, значит, началась моя жизнь весной, в самом начале этого времени года. Мать моя была домашняя и, сколько её помню, не смотря на талант от породы к страже порядка, сторожевой она никогда не была. Обласкана была она заботой хозяев, жизни без них представить не могла. Хозяин нашёл ей совершенно противоположное, никак не связанное с талантом, применение - сделал он для неё целью рождение таких же сопляков, как и я раньше. Приводил для этой цели он к ней разных кобелей, отчего, подумав логично, ты сообразишь, что братьев и сестёр было у меня много, а отца я так и не узнал, ведь более он меня и моих родственников не навещал. Прожив месяц под боком матери, я узнал много чего обо всём: о количестве родни, о жизни матушки, о себе и своём будущем, а заодно наслушался рассказов от неё о том, как я всё же похож на отца. Впрочем, именно сходство с отцом и отличало меня от остальных: братья и сёстры впитали в себя светлый окрас матери и тёмно-карие глаза отца, я же совершенно наоборот, забрал тёмную шерсть и крупные размеры от отца, а светлые глаза от матери. Невозможность познакомиться со вторым родителем меня не напрягала, ведь на кой он нужен был мне, если спустя месяц у меня появился приёмный отец - хозяин?
Как я и говорил, пробыл я под материнским боком недолго, да все мы были с ней временно: разбросало нас по близ лежащим местам судьбою да хозяевами новыми, что охотно брали нас, мелочь, и творили что хотели. Так и меня забрал двуногий к себе, в старый район Улья. Именно хозяину я, по большей части, обязан тем, кем я стал сейчас.
Тренировал он меня. Натаскивал ловить живность, учил охранять его дом от незванных гостей, воспитывал, прививал жизненные ценности и убеждения. Так и рос я в строгости. Я был одновременно и один и вместе с людьми: жена хозяина была ласкова со мной, по доброте душевной скидывала с барского стола остатки, оставленные детишками, сами дети любили развлечься игрой со мной. Хозяин не мешал этому, даже поощрал выработку полезного для пса качества, ведь с детишками что, поаккуратнее нужно быть. Хрупкие они ведь зверята, дети эти.
Две зимы пережил я у хозяина. Успел вымахать, стал умнее, сообразительнее, хитрее. Хозяин заменил мне отца, так я его и кликал про себя - Отцом. Отец, в свою очередь, дал мне имя Аард - причудливое имя, заморское, но звонкое, хорошо слышное в лесу, когда идёшь по следу лисицы или косого, а Отец обратно зовёт. Имя это раскопала его дочурка. Милая девчушка была. Да увы, не задержалось счастье и стабильность жизненная в доме хозяина.
То была вторая зима, которую я проводил у них. По обычаю, пошли мы с Отцом в лес, зайца-беляка стрелять. Но... подвёл я его. Ушёл совсем вглубь по заячьему следу, азарт играл в крови от близости добычи, да не заметил оттого близкий запах медведя. Проигнорировал. Вот и загрызла эта тварь Отца по моей вине. Не подоспел вовремя... так и гложит совесть, что не уберёг того, кто приютил и воспитал меня.
Не смел я более возвращаться в тот дом, мельком только видел слёзы хозяйки да детишек, что на могиле стояли. Защипала совесть тогда ещё сильнее. Да что уж теперь делать? Только жить дальше с тяжестью на сердце.
Вот и жил я дальше. Улица была равнодушна ко мне, не сживала особо со свету, но и без испытаний не оставляла. Разных животных встречал, кому помогал, кого к чертям посылал. Так проболтался ещё пару зим, бродя по Улью, никому не обязанный, ни к чему не привязанный, да без веры внутри.
Вера. Нет и не было во мне никакой веры, есть лишь когти и зубы - весомый аргумент в пользу спора о том, достоин ли я жить. Ведь смысл во что-то верить, кроме как в себя самого, если участь ожидает всех одинаковая? Так и живу, маленьким огоньком жизни в холодной тьме смерти, гнили этого мира, в душной пыли, именуемой городом и обществом. Все мы маленькие огоньки. А что должен делать он? Огонёк должен гореть, гореть пока может, бороться за право гореть и догореть, не быть потушенным по воле того, кто возомнил, что смеет вершить его судьбу, решил, что может отправить его в объятия смерти.
Ладно, хватит рассуждать об огне, вернёмся к истории.
Живя в городе, ты так или иначе будешь утянут в столкновения между группировками. Ведь в Улье даже мирный житель для кого-то враг. Вот такой вот парадокс, когда производная от слова "мир" не гарантирует тебе этот самый мир. Но в то время я был молод, кровь во мне бурлила, а душа требовала бросать вызов судьбе при каждой возможности.
М?.. где драться научился? Хех, мой видок настолько выдаёт принадлежность к убийцам? То-то думаю, почему большинство местных стороной меня обходят... Ладно, пошутили и хватит. Научил меня драться город. Улей суровый, строгий учитель, он не пощадит, не простит промахи и ошибки. Оттого здесь, на улицах, так мало народу и выживает, а если жителям посчастливилось дожить до моего возраста и даже дольше... приготовься к тому, что жители эти не примут тебя радушно, не будут щадить. Живя здесь, ты становишься как город, ты становишься Ульем. Ты бесстрастен, беспощаден и суров. Но... тебе, наверное, повезло, Ирден. Поглоти меня город чуть сильнее, забери те крохи самообладания и души, что у меня остались - и всё. Сомневаюсь, что сейчас мы были здесь, под одной крышей и спокойно болтали бы о моей жизни. Улей опасен. Не дай ему забрать самое главное. Не дай ему забрать тебя, Ирден.
Хм... а знаешь, о чём я подумал? Память не даёт нам забыться, вот что. Ведь будущее таинственно, настоящее мимолётно и неуловимо, а по итогу всё что у нас есть - прошлое. Прошлое - ещё один наш хороший учитель, который любезно покажет, как надо делать и чего делать уж точно не стоит. В прошлом скрывается опыт и ошибки, победы и поражения, в прошлом находимся настоящие мы. Не забывай своё прошлое, милая, и всё будет хорошо.
Шрамы, кстати, тоже являются памятками прошлого. И говорю я про шрамы любые: как душевные, так и шрамы на физической оболочке. На твоей шкурке я таких следов не вижу, но ты сможешь узреть шрамы на моей морде. Подобных у меня по всему телу полным-полно, да не видно - шерсть прикрывает.
Так о чём я? Память. Отчётливо помню, как вот этот шрам - три полосы, нависающие над глазом, немного пересекающие его, мне оставил орёл.
Причиной битвы стала маленькая мышка - его добыча, которую молодой орёл, видимо, от усталости, выронил из когтей. Тогда я сам был молод и неопытен - на то он и есть первый год на улице. Живя на свободе, мне пришлось переучиваться: охота на лесную дичь не была столь эффективной в одиночку, а городское зверьё слишком хитрое, слишком матёрое, чтобы так легко даваться в лапы такого молодого дурака. Впрочем, далеко в город в принципе было опасно заходить - "Спящий енот" не спит, зараза, а подобных мне они не жалуют. По этой же причине я, кстати, и таскался чаще всего по окраинам, где енотовцев поменьше.
Но вернёмся к перепалке с орлом.
Упавшая добыча становится ничейной, а потому я, измученный голодом и неудачами в охоте, решился подобрать мышь. Так и началось наше противостояние... да жаль, никто в итоге и не выиграл. Потрёпанную добычу подхватил более хитрый житель, пока мы дрались и вновь отбросили несчастную мышь, а потому всё, что нам оставалось сделать - разойтись зализывать раны.
Шрамы на носу... честно говоря, практически каждый из них был оставлен в разных битвах, в основном в мелких стычках. Их появление я не буду рассказывать, уж слишком долго и нудно.
А вот этот шрам, из двух сливающихся полос, что на щеке, тянется аж до середины шеи, но там его заботливо прикрыла шерсть. Этот шрам мне оставила кошка-разбойница, заодно изрядно потрепав уши. Кошки - существа хитрые, ловкие, закружат тебя в боевом танце и поминай как звали - глаза выколет, артерии повредит, уши обдерёт. Хм, интересно, почему только кошки мне уши и драли?... Ай, неважно, не об этом разговор.
В общем, эта дьяволица так и поступила. Я едва успевал уворачиваться, пока она, кружа вокруг меня, драла мои уши, пыталась повредить глаза и шею. Однако, тут мне свезло - успел я поймать чертовку за её маленькое, хрупкое тельце и сильно сжал челюсти. Да, тогда я не был настроен позволить себя ограбить, а удача была на моей стороне.
Кстати об удаче. Не надейся на неё слишком сильно, ведь кто знает, когда эта придирчивая натура решит дать тебе хорошую оплеуху и развернётся своим прелестным задом к твоему лицу.
Ох... у тебя ещё вопросы? Задавай, я отвечу. Сегодня можно.
Хм... не думал, что у тебя возникнет такой вопрос. Лидерство... ох, Ирден, плохо ты меня пока знаешь. Я не создан быть лидером. Не ведись на внешность, нет, я не способен управлять кем-то. Нет, я, конечно, могу кого-то направить или приказать, если существо будет меня слушаться. Но я не лезу в такие сложные и далёкие для моей простой натуры вещи, как политика. Я не хочу нести ответственность за кого-то, кроме себя. Нет желания. Для меня опека над тобой уже является необычным и рискованным опытом... но дальше я идти не хочу. Мне и тебя вполне хватает.
Хах, по этой же причине у меня нет детей, а если и есть, то случайные и знать их не хочу. Да, дело совсем не в женщинах. Я умею завоёвывать внимание и любовь противоположного пола. Просто долгие отношения построить у меня не выходило. Хотя нет, не так... они вполне могли бы быть, эти долгие отношения, но я их не хотел. И не хочу. Наверное, я просто слишком свободолюбив. Слишком люблю жизнь вольную, странническую, не привязанную ни к чему. Да и наверняка потом барышни возжелали бы домашнего уюта, семейной идиллии, детей... а к чёрту всё это. К чёрту ответственность, слишком большую и непосильную для меня. Да и не нравится мне нынешнее поколение. Не думаю, что они достойная смена для нас, стариков. Хрупкие слишком они, изнеженные... слабенькие. И на нервы слишком давят. Короче, к чёрту детей, слишком большая морока. Но не принимай мои слова слишком близко к сердцу, ладно? Я не отношу тебя к тем, кого описал сейчас. В тебе... есть что-то особенное. Что-то, что западает в душу, не отпускает. Быть может, это отсутствие хрупкости, свойственное твоему возрасту? Или ты не давишь так на нервы, как остальные? Хах, ладно, что бы там ни было, сейчас мне не очень хочется отправлять тебя в свободное плавание. Нет, сначала я тебя научу парочке трюков, а уж потом ты пойдёшь своей дорогой, будешь самостоятельно выживать в Улье, который, уверен, охотно примет тебя в свои ряды.
Хм, а я ведь почти закончил повествование о своей жизни. Пару месяцев, кажется... ну, плюс-минус месяц, я не засекал... кхм, вступил я, значит, в ряды разбойников.
Я уже давно подумывал присоединиться к какой-нибудь группировке, ведь некоторые из них были враждебны ко мне, а тут у меня будет хоть какая-то защита и, может, даже целый туз в рукаве на случай беды. А разбойники мне приглянулись потому, что они не требовали от меня чего-то непосильного взамен и позволяли даже действовать в своих интересах. Ну не идеально ли для такого как я, м?
Вот и пошёл я к ним, переговорить. Мол, так и так, хочу вступить в ваши ряды. Должность убийцы у вас есть? Отлично, самое то для меня, сами посмотрите. В общем, миновав всю тягомотину, вступил я таки в разбойники и занял там подходящую должность.
Ну, вот мы и дошли до настоящего. Неделю назад мы с тобой встретились и я решил взять тебя под своё крыло по причинам, которые уже объяснял. Жаль только, что ты затаила от меня свою историю и настоящее имя. Но, судя по всему, имя дочери моего хозяина тебе понравилось, верно, Ирден?..
... кажется, дождь заканчивается. Вон, смотри, тучи постепенно  расходятся, а там виднеется само солнце. Ох, ну и затянул же я, Ирден. Порой накатывает такое, что уж.
Напоследок скажу, что ты можешь мне верить. Я могу обещать тебе, что буду рядом, пока ты не будешь уверена, что справишься самостоятельно. Но и ты усвой урок: в этом городе нет ни божьих агнцев, ни дьяволов во плоти. И надеяться в полной мере ты можешь лишь на себя. Можешь посчитать меня стариком, который читает тебе нравоучения, но я надеюсь, что ты поймёшь всю важность этого момента и моих слов по этому поводу. Ещё не устала от моей болтовни? Потому что мы выходим. Улей не ждёт, милая.