Первые несколько месяцев своей жизни Скаут провела в деревянном загончике частного собачьего приюта. Её мать, долговязая дворняжка, некогда загуляла с породистым псом, увязавшимся за ней на прогулке в центральном парке, а потом попала в приют при отлове. В помёте было всего два щенка: Скаут делила свой загончик с братом, которого звали Нудлс. Тот был крупнее и тяжелее, поэтому очень часто Скаут получала по ушам за излишнюю продуктовую жадность и нежелание делиться резиновой костью. Впрочем, склоки у щенков были несильными, и настоящей вражды никогда не было.

В три с половиной месяца Скаут посетила удача: из приюта её забрал молодой человек по имени Отис, в подарок своей новоиспечённой жене, Конни. Скаут не знала, как можно ещё сильнее выразить свою радость; каждый день, пытаясь доказать свою любовь новым хозяевам, она практически из шкуры выпрыгивала, металась по маленькой квартирке, разнося мебель, и радостно лаяла на любые звуки, доносившиеся до её длинных ушей. В пять месяцев, изрядно вытянувшись в длину и высоту, Скаут превратилась в уменьшенную копию своей матери: длиннолапую и длиннохвостую собаку с крепкой шеей и упругими боками. Сил у неё было хоть отбавляй: Отису приходилось прилагать всё больше и больше усилий, чтобы удержать Скаут на прогулке. Со временем в ход пошли шлейки, удавки и недоуздки, но у Отиса не хватало мозгов и практики, чтобы донести до Скаут, что её взрывное поведение — это плохо.

Отчаявшись и начитавшись в интернете статей про доминирование в стае, Отис прикупил строгий ошейник, и с того момента парфорс стал ежедневным атрибутом на шее Скаут. Собака, несмотря на острые прутья, продолжала рвать поводок на прогулке, не понимая, чего Отис от неё требует, и за что её так жестоко одёргивают. Спустя несколько месяцев ношения парфорса у Скаут на шее образовались неглубокие отверстия на коже: Отис, отчаявшись и обозлившись, каждый раз дёргал поводок с такой силой, что ошейник впивался шипами в шею. Изменения в характере Скаут начали проявляться, когда уставший бороться Отис пару раз отпинал её ногами. Сильных повреждений не было, но пару дней после инцидента Скаут ходила по квартире, практически елозя брюхом по полу, чтобы не вызывать на себя ещё один всплеск агрессии.

Впрочем, на улице она всё так же продолжала тянуть, пропуская мимо ушей все команды, которые летели в её сторону вперемешку с отборным матом.

Надолго Отиса не хватило. Конни отказалась помогать ему в воспитании, и Отис начал искать собаке новый дом. В приют её бесплатно не взяли, поэтому приходилось надеяться на объявления «в добрые руки». Но, к сожалению, несуразная Скаут приходилась не по вкусу людям, приходившим познакомиться с ней поближе. Длинная, неаккуратная собака с тяжёлыми лапами и бешеным нравом — народ здраво оценивал свои шансы и, понимая, что с такой торпедой мало кто может справиться, отказывался от ответственности.

Спустя пару недель тщетных поисков Скаут была отдана в государственный приют. Снова попав в заточение, Скаут потеряла ту радостную жилку, которая жила в ней всё это время. Вера в человека была потеряна, и на каждого сотрудника приюта Скаут смотрела заведомо, как на предателя и врага. К себе она мало кого подпускала, а с другими собаками в вольере затевала жестокие драки, надеясь, что из-за агрессии её оградят от общения с кем бы то ни было. Ей уже ничего не хотелось. Она не мечтала о новом доме; просто лежала на своей подстилке, поднимая голову лишь тогда, когда ей приносили миску с едой. Жалкие попытки волонтёров заинтересовать Скаут играми и прогулками заканчивались провалом, и вскоре её оставили в покое. В свои два года Скаут теперь обладала характером девятилетней, уставшей от жизни собаки, которую не интересует ничего, кроме лежанки и тишины.

Но ей снова повезло. Скаут попала на кураторство к новой сотруднице, Аннабет Уолсон. И Аннабет взялась за Скаут по-настоящему. Социализация проходила с трудом, но с каждым днём упёртая Скаут всё больше и больше доверяла Бетти, а вскоре и вовсе готова была продать душу за эту прекрасную девочку. Аннабет, воодушевившись результатами, забрала Скаут к себе. И теперь у Скаут была цель в жизни: стать собакой-спасателем.

В отличие от зрения, которое медленно, но верно садится, слух и нюх у Скаут потрясающие. И сейчас она, подбадриваемая своей золотой хозяйкой, практически восемь месяцев учится искать людей под завалами, а в перерывах прогуливается по улицам на самовыгуле, потому что Аннабет уверена: как бы далеко Скаут ни ушла, она вернётся домой.

* прозвище своё получила от хозяйки, притащив домой несколько дохлых птиц и мышей, отловленных во дворе дома.
* в «Спящий Енот» попала совсем недавно, два или три месяца назад, благодаря Бетти, посчитав, что идеология группировки сходна с её собственными интересами. Да и работать с хозяйкой будет исключительно в радость, учитывая, что Скаут считает идеологию «Енота» исключительно полезной и кое в чём даже гуманной.
* занимает статус крысолова, а не ищейки, т.к. обладает природной нелюбовью к крысам; не основополагающий фактор, конечно, нет. На самом деле, Бетти всё ещё немного волнуется за Скаут, ведь драки в приюте та устраивала до крови и клоков шерсти. Социализация прошла успешно, но бреши в ней всё ещё есть, поэтому Бетти зарекомендовала Скаут, как собаку, которая даст фору любой кошке, и поэтому Скаут работает не по традиционному плану.
* бывает иррационально агрессивна, если с утра подхватила плохое настроение; совершенно не против надавать по ушам другой собаке, даже если та старше.
* очень ответственна и выполняет поручения практически всегда вне зависимости от своих и чужих интересов.